Материал Джованни Горини. Часть первая тут, вторая - здесь.
Как свидетельствуют современные раскопки, монеты в древности и в Средние века использовались еще и в качестве средства подношения божеству, особенно божеству-целителю, в больших и малых святилищах: от Олимпии, Дельф и Додоны до небольших сельских святилищ или священных мест вокруг родников, озер и лесов, которых в древности было великое множество. Часто использовались настоящие, ходовые деньги, но нередко в жертву приносились монеты, не имевшие денежной ценности, например, проколотые, обезображенные или даже отчеканенные специально для этого случая, более легкие по весу и, вероятно, приобретенные непосредственно у ограды святилища. Климент Александрийский (II век н. э.) обвинял своих современников в том, что они платят богине Афродите, как куртизанке. И по сей день в самых известных христианских, мусульманских и буддийских святилищах распространен обычай давать денежные пожертвования за заступничество Бога или в качестве вознаграждения за полученную божественную благодать. Это представление о деньгах как о добром предзнаменовании присутствует и в гораздо более простых жестах, таких как бросание монеты в фонтан. Эти обычаи сохранились до наших дней, особенно в средиземноморских деревнях, где население очень сильно привязано к религиозным и сельским праздникам, а также обрядам. Зачастую на такое альтернативное использование монеты указывает деформация, пометка, сделанная на поверхности монеты, которая указывает на ее посвящение божеству.
Когда талисман или монета, рассматриваемые как таковые, начинают осуществлять полезную, магическую функцию, то это становится обычаем, юридической нормой, подчиняющейся установленным правилам, которые берут свое начало в условностях группы, в которой формируется такое представление. Это представление соответствует высшим идеалам группы; однако монета как талисман имеет природу, которую мы могли бы определить как периферийную или внешнюю, выходящую за рамки этико-социальной функции или простых религиозных, магических запросов индивида, но принимает функцию, необходимую для всей социальной группы, в которой она находится. В таком контексте она имеет множество применений, выражает совокупный опыт определенного социума, особенно у примитивных народов, в архаической Греции и римском мире III века н. э. Это магическое, талисманное определение монеты отражает психологическую реальность, превосходящего сами структуры социальной реальности; это форма первоначального социального и религиозного восприятия; она выражает в психосоциальном поле опыт, новый для понимания античности и средневекового мира, но позволяющий обнаружить самые интимные вибрации группового сознания и психологические причины выбора определенной магической символики. Отношения соответствия между магией и социально-политическими идеями всегда обнаруживаются в идее монеты как эмблемы или талисмана. То есть, уязвимость конкретного политического организма отражается в необходимости защиты и в использовании амулета для защиты от зла, на который возлагаются все коллективные надежды и иллюзии, как это было в архаическом греческом обществе с геральдическими монетами Афин, или в Риме в III веке н. э. с монетами, вдохновленными культом Александра Македонского.
Использование монет в качестве талисманов дает человеку возможность выразить себя в своей неповторимости. Они также служат выражением общих обычаев социальной группы. Поэтому теперь остается рассмотреть природу социальных проблем, которые возникают в связи с использованием монеты как талисмана и как выражения коллективной пользы. Индивидуальное сознание, являющееся бесконечным источником идей благодаря своему природному опыту, непрерывно переходит от требований полезности к магических аспектам жизни.
Если цель - отгородиться от зла и получить благо, необходимое для спасения и безопасности, то, соответственно, для этого создавались подобающие практики. Спонтанный жест становится ритуальным благодаря повторению. Он приобретает смысл, как, например, в обычае носить медаль на шее или лодыжке, бросать монету в воду или деформировать ее. Изобретение "магической" полезности и создание процессов для получения такой полезности создают функции в рамках социальных порядков, которые являются преимущественно экономическими; определенные формы нынешней веры являются последним звеном в цепи, которая связывает нас с прошлым. Так, в античности мы видим создание полезного блага с помощью спонтанных жестов, которые позже стали закрепляться в магическом ритуале. Однако индивидуальное сознание допускало подобные парамонетные-магические функции в монетах, так что эта функция не игнорировалась, например, в венгерских медалях Кремницкого монетного двора с изображением святого Георгия и дракона (XVIII век) или в венецианских религиозных медалях XVII века. Таким образом, цель и смысл использования монеты в качестве талисмана заключалась в том, чтобы поддержать веру в магическое и чудесное, которое, как считалось, производило определенное влияние.
Во-первых, идея о наличии у монеты функции талисмана обычно не представала в таких магических действиях в виде простого факта. Использование вещей, наделенных магической силой, обычно было обусловлено ритуалом. На монетах встречаются надписи, отверстия или следы от молотка. Для их использования существовали правила, которые предписывали условия ритуала в контексте времени, места, средств, намерений и, возможно, других сопутствующих факторов. Монета должна была быть определенного типа, повернута вправо или влево определенной рукой и так далее. Затем существовали правила ее использования в зависимости от времени, места и качества, не принимая во внимание все сопутствующие, часто неизвестные нам, магические обряды, которые были необходимым сопровождением использования монеты в качестве талисмана и позволяли извлекать из нее благотворные качества, которые она высвобождала. Например, в Индии существуют церемонии, требующие помазания всех предметов, участвующих в магическом ритуале, в том числе и амулетов.
Во-вторых, для монет-как-талисманов, как и для драгоценных камней, растений, шерсти животных, эликсиров и других предметов магического ритуала, магическое свойство не мыслится как естественное или специфически присущее тому действию, с которым оно связано, но всегда как относительно внешнее и приписываемое.
Так было с папскими монетами с гербом Папы, которые паломники носили с собой в качестве амулетов от трудностей паломничества или трудностей обратного пути. Нечто подобное произошло и с венецианскими монетами с изображением Святой Юстины после битвы при Лепанто (1571). Считалось, что битва была выиграна при содействии падуанской святой. Однако наделение монеты защитными свойствами происходило во время ритуала, освящения, благословения или при непосредственном контакте со святыми или освященными предметами. Нередко в античном мире, но также и в христианстве, подобные чудотворные действия возникали на основе мифа или легенды. Так было с так называемыми монетами Иуды, своего рода апокрифическими монетами с надписями на иврите, которые циркулировали в Европе в XVI веке; считалось, что они были выплачены Иуде за предательство Христа. То же самое относится и к другим монетам-медалям с изображением Христа и древнееврейскими надписями, вероятно, XVII века из Германии, а также к аналогичным монетам с изображениями Аттилы или Буды, мифического короля Венгрии.
Иногда магические свойства связывали со вторичными качествами, например, с "любопытной" формой. Это относится к кованым римским бронзовым монетам II-III веков н. э., а также к формам монет в Китае и Сиаме - пикам, щитам или ножам.
Однако в случае с обычными, круглыми монетами парамонетная (магическая) функция часто придается из-за непонимания изображения на них. Мы знаем, что в Риме в XVIII веке в церкви Санта-Кроче-ин-Джерусалемме хранилась греческая монета с Родоса с головой, испускающей лучи, и она почиталась как христианская реликвия. Другую такую монету почитали капуцины в Ангиене в Бельгии. Магическое свойство монеты, таким образом, проистекало из своего рода условности, которая, по-видимому, играла роль мифа или неполного обряда. Так, Плиний упоминает о членах рода Сервилиев, которые, посвятив трезубец своим домашним богам, особо заботились о нем, и, согласно легенде, монета увеличивалась или уменьшалась в размерах в зависимости от роста или уменьшения состояния дома.
В-третьих, представление о функции монеты в качестве талисмана часто путали с очень общим представлением о силе и власти, которые могло дать одно лишь обладание монетой. Таким образом, от владения как накопления богатства совершался переход к пониманию владения как магической силы. Считалось, что владелец монеты был удачливым человеком, благословленным божественной благодатью.
